В Институте ПВ Украины все делали не так, как было в советских ВПКУ. По старой советской Инструкции об организации и проведении учебного процесса в ВПКУ, годовая учебная нагрузка на преподавателя, проводящего занятия по оперативно-тактическим дисциплинам, составляла 660 часов, а по украинской Инструкции, для преподавателей в Институте ПВ Украины, она была определена в 720 часов. С учебной нагрузки на преподавателя также убрали время на подготовку и прием курсовых и государственных экзаменов. В годовую учебную нагрузку (720 часов) включили время: проведение занятий по расписанию; консультации (это 10% времени к групповым занятиям и 15 % времени на консультации перед лекциями). Итого, время на проведение консультаций составляло – 800 часов. Сюда я еще включил время на руководство разработкой и защитой курсовых работ на 4-м курсе (на одного курсанта 10 часов). Это составило еще (10 учебных групп по 25 чел. и на 10 часов) – 2500 часов в год. По программе предусматривалось две стажировки в год для курсантов 1-го и 3-го курсов. На стажировку с курсантами выезжали по 3 преподавателя кафедры и на каждого должно выделяться по 144 часа для руководства стажировкой. Итого прибавлялось учебной нагрузки (144 на 3 преподавателя и на два раза в году) – 864 часа. Преподаватели должны были читать лекции и проводить занятия еще и на экстернате (300 часов) и в школе прапорщиков (250 часов). В год планировалось по два набора (300 на 2 и 250 на 2) – 1100 (часов).
Вот я все это сложил (7800 часов, плюс 800 часов, плюс 2500 часов, плюс 864 часа, плюс 1100 часов), получилась цифра в 13064 часа. Далее я эту цифру разделил на годовую учебную нагрузку на преподавателя (на 720 часов) и получил количество преподавателей, которое у меня было равно – 18 человек, но никак не 15. К тому же, годовая учебная нагрузка: на начальника кафедры на 200 часов меньше, чем у преподавателя; на заместителя начальника кафедры – на 150 часов меньше, чем у преподавателя, а заместителей по штату должно быть два. Поэтому, с учетом этого прибавлялся еще один преподаватель, так как высвобождалось 500 часов, то есть штат кафедры должен быть 19 человек. По моим расчетам получалось на четыре преподавателя больше, чем по расчетам учебного отдела. А это существенно, – почти целая ПМК (предметно-методическая комиссия). Вот с этими расчетами мы с Борисом Федоровичем Ерошиным и пошли к начальнику учебного отдела, доказывать необходимый штат нашей кафедры. С заместителем начальника учебного отдела мы совместно еще раз пересчитали. Он в одном не соглашался, – что столько преподавателей для руководства стажировкой курсантов ездить не будет. Остановились на штате кафедры в 18 человек. То есть я помог для кафедры выиграть три преподавателя. В дальнейшем, в Киеве, в Главном Управлении ПВ этот штат нашей кафедры был утвержден.
Наступило 15 марта 1993 года и в Институте ПВ Украины на всех кафедрах начался учебный процесс. Нас офицеров-пограничников кафедры тактики и оперативного искусства пограничных войск в наряды оперативными дежурными по институту пока не назначали, так как нас было мало и мы были сильно перегружены в сравнении с офицерами других кафедр. Офицеры других кафедр были менее загружены – ведь у них на кафедрах учебно-методические материалы были в основном готовы, надо их было только переработать, на что Инструкцией об организации и проведении учебного процесса определялось в два раза меньше времени; надо было менять некоторые формулировки и положения, и первую страницу методички или лекции.
Помню, как прошли недели две учебного процесса и тут ректор института поставил кафедре еще одну задачу – нужно опограничивать всех офицеров института в системе командирской подготовки. Командирская подготовка для всех офицеров института планировалась по три дня в месяц. Вот в эти дни учебный отдел планировал проводить с офицерами лекции и групповые занятия по тактике пограничной службы. И эта дополнительная неучтенная учебная нагрузка опять легла на офицеров-преподавателей кафедры тактики и оперативного искусства пограничных войск, то есть на нас пятерых. Да, можно сказать, пришлось нам задыхаться.
А когда прошло два месяца учебы, в мае 1993 года, офицеры-преподаватели других кафедр начали на совещании задавать вопросы ректору института, что, мол, офицеров-пограничников тоже пора назначать на службу, – ходить по разу в месяц каждому оперативным дежурным по институту. И ректор согласился. Мы начали назначаться в суточные наряды.
На практические занятия в полевой учебный центр курсанты и офицеры-преподаватели, в основном, ходили пешком – и туда и обратно. Поэтому на преподавателей была дополнительная физическая нагрузка: надо было идти пешком в ПУЦ (8 км), до 13.00 там проводить занятия, все на ногах, а затем возвращаться пешком обратно в институт, тоже 8 км.
Контингент курсантов-артиллеристов, которых зачислили в институт – это были грамотные ребята, так как слабо подготовленным в общеобразовательной школе в артиллерии делать было нечего; принимали грамотных, сообразительных и сильных. Поэтому программу обучения по тактике пограничной службы они схватывали быстро, для них это было интересно, на занятиях они проявляли активность. И, забегая наперед, скажу, что при сдаче государственных экзаменов по тактике пограничной службы, они показывали высокие знания наравне с теми курсантами, которые прибыли доучиваться с пограничных училищ Московского и Алма-атинского ВПКУ и, обучавшихся пограничному мастерству все 4 года, но, может быть, курсанты-артиллеристы в практическом плане были слабее. Скажу, что, после 2000 года, наборы курсантов пошли послабее – похоже, что снизился уровень подготовки молодежи в общеобразовательных школах, ослабло рвение в учебе и курсантов.
Для нашей кафедры выделили в правом крыле целый второй этаж учебного корпуса. Там оставались три-четыре оборудованных специализированных классов. Но оборудование и информация стендов в тех классах для нашей дисциплины не подходили, – все надо было переоборудовать. Мы сидели по вечерам и готовили эскизы стендов для этих классов.
С апреля 1993 года мы начали заниматься созданием полевой учебно-материальной базы. Наметили, где нам оборудовать участок учебной границы, где возвести инженерно-технические сооружения. Вместе с курсантами успели оборудовать городок следопытства и городок пограничной службы. Имеющееся в ПУЦ служебное помещение, начали переоборудовать под здание учебной пограничной заставы, подготавливать стенды, касающиеся службы нарядов и пограничной заставы.
К концу мая 1993 года мы закончили на своем 3-м курсе отработку службы всех видов пограничных нарядов и приступали к изучению тем, касающихся службы пограничной заставы. Но для проведения групповых упражнений (занятий) по службе пограничной заставы надо было подготовить методические разработки, а они намного сложнее методичек по службе пограничных нарядов. Разработку методичек по многочасовой теме (на 36 часов), касающейся организации охраны государственной границы и руководству пограничной службой на участке пограничной заставы, поручили мне. Методические разработки надо было привязать к конкретному (нашему) участку учебной пограничной заставы; надо было оформить схему участка пограничной заставы, которую пришлось использовать для методической разработки, размножить ее для каждого курсанта и еще оформить в увеличенном виде для стенда, который должны использовать при проведении практических занятий.
Чтобы эффективно проводить групповые упражнения по этой теме, я в первую очередь разработал тактическое задание для этой темы и включил его в методическую разработку. Далее сделал заказ, чтобы размножили эти тактические задания на каждого курсанта одной учебной группы (30 шт.).
Тактическое задание состояло, примерно, из десяти страниц, которое включало три раздела: общую обстановку, частную обстановку и справочные данные. Прочитав его, курсанты врастали в обстановку, которая сложилась на участке пограничной заставы и знали, что от них требовалось сделать как начальнику заставы.
Разрабатывая методическую разработку по данной 36-ти часовой теме, я изложил всю работу начальника заставы по уяснению задачи и оценке обстановки с вариантами работы начальника, расписывал процесс принятия им решения, вкладывая конкретный кафедральный вариант решения на охрану государственной границы; расписывал процесс работы по планированию охраны границы с вариантом плана охраны границы, вариантом расчета сил и средств и вариантом распорядка дня заставы на сутки. Также, в методическую разработку вкладывал варианты приказов основным пограничным нарядам на охрану государственной границы. Так что, чтобы разработать такой учебно-методический материал, он требовал огромных усилий от преподавателя, наличие достаточного опыта, требующего от начала и до конца разработки этого документа, все выдерживать в едином замысле, не допускающего больших противоречий при проведении занятий с курсантами. Мне пришлось сидеть вечерами и ночами, чтобы получился качественный учебно-методический документ.
Забегая наперед, скажу, что в настоящее время (взять, к примеру, 2005 - 2010 годы) кардинальных изменений в эти методички никаких новшеств никто не внес, их, даже в ущерб, немного выхолостили, поменяли на первых страницах авторов, а вся моя методика осталась, но уже под другой фамилией. То же произошло с учебно-методическими документами, которые разрабатывали подполковник Лазоренко Ю.П. и подполковник Морозов И.В.
Далее, я лично разрабатывал учебно-методические документы по служебно-оперативной деятельности пограничного отряда.
Все мы, офицеры-пограничники, были без своих семей. Проживали в общежитии Института ПВ Украины. Как мы, и в частности я, питались? Обедал я с офицерами кафедры в нашей столовой военторга. Но не всегда. В субботу и в воскресенье столовая не работала. Завтрак и ужин каждый готовил сам себе, так как в столовой военторга, на территории института, только готовились обеды.
Через несколько дней после моего приезда в г. Хмельницкий, ко мне приезжала сестра Люда; она привезла сковородку, небольшую кастрюлю и тарелку с ложкой. Вот я и готовил себе завтраки и ужины.
Что я себе готовил? В основном жарил картошку на сковородке, используя электроплитку. У моего соседа по комнате была электроплитка, вот я ее и использовал, пока не купил себе свою.
Ездил по воскресеньям на базар, покупал ведро картошки, пол литра подсолнечного масла и лук. Для варения супов покупал рис или гречку. С вечера жарил целую сковородку картошки. Вот и хватало на ужин и завтрак. Для салата я покупал красную свеклу; отваривал ее, резал на мелкие части, добавлял лук, поливал подсолнечным маслом – и салат был готов.
В субботу приходилось ходить на обед в городскую столовую, а в воскресенье – в кастрюльке варить суп на обед. Но для приготовления еды требовалось время, а его у меня, и офицеров кафедры, очень было мало.
Только в конце апреля 1993 года на нашу кафедру прибыл еще один офицер, уже шестой – это майор Клочак А.Н. До прибытия к нам на кафедру он служил комендантом пограничной комендатуры в Котовском пограничном отряде. Преподаватель с него был нулевой, ведь он не имел даже высшего военного образования. Приходилось нам его втягивать в преподавательскую работу. Службу по охране государственной границы он знал, но надо было все это правильно и целенаправленно преподносить курсантам. Он побывал на нескольких занятиях у меня, у подполковника Морозова И.В., а затем и его самого допустили к проведению занятий.
После майора Клочака А.Н., через пару недель (в начале мая) прибыл на кафедру еще один офицер – это был майор Богуш А.В. Он имел высшее военное образование, так как в 1992 году закончил Военную академию им. М.В. Фрунзе. Он прибыл на кафедру с должности коменданта пограничной комендатуры, и тоже, Котовского пограничного отряда.

Куда нам дальше?
Ведь своей квартиры у меня не было и жилье для проживания я еще не снял. До отъезда в Алма-Ату нас всех переселили с общежития Института ПВ в другое, арендованное нашим институтом, общежитие на ул. Институтской. Я попросил коменданта общежития, чтобы она поселила мою семью на несколько дней в одной комнате, пока я не найду жилье. Она разрешила нам, и мы поселились.
До школы Анжелики и до учебы в университете Лены оставалось восемь дней, поэтому я предложил им поездку с Любой к моей родне на Днепропетровщину. Они уехали гостевать на неделю, а я за это время должен был подыскать подходящее жилье. Кстати, я уже вышел на работу, – ведь закончился мой отпуск.
Несколько дней я искал жилье. На одном из зданий я нашел объявление о сдаче в наем частного дома, я туда сначала позвонил, договорился с хозяйкой о встрече и поехал по указанному адресу. Осмотрел этот частный дом. Дом был с двумя входами с торцов. С одной стороны дома отдельно проживала 80-ти летняя бабушка – свекровь хозяйки дома. С другой стороны предлагалась нам вторая часть этого дома. Я эту часть дома  осмотрел. Там было две комнаты: одна – большая, вторая – поменьше; была отдельно кухня, ванная и туалет, большой коридор. В зимнее время этот дом отапливался газом, имелся котел для подогрева. Был большой двор. Предложенная плата за проживание была приемлема. Хозяйка приехала в то время с Луганска к своей дочери, проживающей в г. Хмельницком; она просила заплатить за проживание за полгода наперед; я ей заплатил. Меня этот вариант с жильем устраивал.
Выпуск курсантов 4-го курса (артиллеристов) провели в конце июня 1993 года. Все они были распределены по артиллерийским частям Вооруженных Сил Украины. Только незначительную часть этих выпускников разрешили отправить для службы в Пограничные войска Украины.
Подошло 1 сентября 1993 года. На нашей кафедре, за время моего отсутствия, офицеров-преподавателей прибавилось еще человек пять: подполковник Кирилов Ю.М., майор Баратюк В.И., подполковник Серватюк В.Н., майор Широбоков С.Н., майор Руденко В.П. (с Алма-Аты). А по штату на нашей кафедре должно быть 18 человек, а на 1-е сентября 1993 года было только 10 человек. К этому времени полковника Ерошина Б.Ф., которого поначалу назначили заместителем начальника кафедры тактики и оперативного искусства пограничных войск, утвердили начальником кафедры; подполковника Серватюка В.Н., прибывшего из войск с должности начальника штаба пограничного отряда, назначили заместителем начальника кафедры.
А курсантов было набрано полный штат: на 1-й курс, кажется, набрали восемь учебных групп, на 2-й курс набрали курсантов, прибывших после 1-го курса с других училищ Вооруженных Сил Украины, – то же, кажется, восемь групп. К курсантам 3-го и 4-го курсов (бывших артиллеристов) было прибавление. Ведь прибыли курсанты с Алма-атинского и двух Московских ВПКУ – всего человек 50, закончивших 3-й и 4-й курсы.
С курсантов 3-го и 4-го курсов, прибывших с пограничных училищ Москвы и Алма-Аты, создали две учебные группы, решили их обучать только один год и выпускать 18 апреля 1994 года, одновременно с 4-м курсом нашего института.
На нашей кафедре изучалась только одна дисциплина: тактика пограничной службы.
Занятия с курсантами 4-го курса мы проводили втроем: я, подполковник Лазоренко Ю.П. и майор Клочак А.Н. – это и вся наша ПМК. При обучении курсантов по программе шли одна за другой все новые и новые темы. Мы были первооткрывателями, так как шли первыми и вся работа по написанию учебно-методических документов легла на нас. Мы продолжали усиленно работать: так как к началу каждой новой учебной недели надо было написать методические разработки хотя бы в рукописном варианте. Машинистки машбюро их не успевали отпечатывать.
Занятия по темам службы КПП, в основном, проводил полковник Ерошин Б.Ф. Он также все вечера проводил в кабинете и писал методические разработки по службе КПП.
В Институте ПВ Украины мы преподавали тактику пограничной службы для курсантов, по содержанию, ничем не отличавшуюся от тактики пограничной службы пограничных застав Советского Союза.
На нашей восточной границе были созданы пограничные подразделения нового типа – заставы пограничного контроля. Тактику охраны границы этими подразделениями надо было закладывать в наши методические разработки. Поэтому для изучения тактики охраны границы заставами пограничного контроля меня в октябре 1993 года на 10 дней командировали на восточную границу. Я ездил в три пограничных отряда. Сначала я поехал в Луганский пограничный отряд, побыл там три дня, побеседовал с офицерами штаба пограничного отряда и с начальниками застав пограничного контроля. После проведенных бесед и полученных материалов, я обобщил изученный материал, касающийся тактики действий застав пограничного контроля. Затем я переехал поездом в Харьковский пограничный отряд. Управление самого отряда дислоцировалось в бывшем танковом училище. Я проделал такую же работу по обобщению тактики пограничной службы застав пограничного контроля в этом отряде. И далее я поехал поездом в Сумской пограничный отряд. После проведенной работы в трех пограничных отрядах я приехал в г. Хмельницкий. Все мои материалы легли в основу новой темы: «Охрана государственной границы заставой пограничного контроля».
А как же обстояло дело с квартирами в нашем институте?
В наследство от артиллерийского училища нашему Институту ПВ Украины досталось 250 офицеров и прапорщиков без квартир. А тут еще приехали пограничники без квартир. Институт наш создавался как бы с нуля. И его создание начиналось с кафедры тактики и оперативного искусства пограничных войск. Поэтому, созданная жилищная комиссия, начала составлять новый список очередности на получение жилья. В списке очередности на жилье должны первыми быть пограничники, как прибывшие на формирование Института ПВ Украины. В то время по этой щепетильной проблеме завязалась борьба с очередностью, так как многие офицеры-артиллеристы не соглашались. Они говорили: «Если нас приняли, то значит мы нужны». Им на совещании доводили Положение, касающееся лиц, претендующих на первоочередное получение жилья. И именно мы – пограничники – попадали под это Положение. Было много споров. Согласились на том, что первоочередниками на получение жилья будут пограничники, прибывшие на формирование института до начала учебного процесса, то есть те, которые прибыли до 15 марта 1993 года. А таких оказалось всего человек 10-12 пограничников.
При формировании Института ПВ Украины Главное Управление ПВ выделило для института денежные средства на 40 квартир. В то время с г. Хмельницкого уезжало в Россию и другие города Украины много уволенных офицеров Вооруженных Сил; квартир продавалось много и были они не дорогие: однокомнатные стоили по 4-5 тыс. долларов, двухкомнатные – 7-9 тыс. долларов, трехкомнатные – 11-13 тыс. долларов. Ректор института решил заключить договора со строительными организациями, которые достраивали незаконченные дома.
В то время в обиходе национальной валюты еще не было (она была введена только в 1996 году), а господствовали денежные купоны. Инфляция была громадная. За три месяца покупательная способность их падала на 70%. Так вот и получилось: договора заключили в трех строительных организациях на 40 квартир, а через 2 года, после введения в действие жилых домов, денежных средств хватило только на оплату 12 квартир.
Помню, как наш начальник финансового отдела мне и полковнику Желдаку А.А. говорил: «Вот сейчас ректор взял бы эти выделенные денежные средства, обменял бы на доллары и закупил бы, продающиеся в городе, квартиры для офицеров. Можно таким образом купить не 40, а даже больше. И ждать не надо, когда построятся новые дома». Но, как всегда бывает, – вышестоящему начальству виднее.
Моя старшая дочь Лена была зачислена в Хмельницкий технологический университет на факультет тяжелого машиностроения. Но ее приняли не на 3-й курс, а на 2-й, так как надо было много досдавать зачетов по предметам, которые не изучались в энергетическом институте, в Алма-Ате. Я хотел ее определить на экономический факультет, но она наотрез отказалась. Включили ее в учебную группу, где учились только три девочки, а остальные были мальчики.
Младшую дочь, Анжелику, отдали учиться в 9-й класс специализированной школы с усиленным изучением математики. У Анжелики проблем в школе не было: она быстро овладела украинским языком. А вот Лене было в университете тяжелее. Там преподавание, в основном, велось на украинском языке. Она все понимала, а при ответах на классных занятиях делала не те ударения, искажала слова. Это вызывало смех студентов, а она реагировала и потом стеснялась отвечать. Поэтому ей язык давался труднее и она им, как следует, так и не овладела.
Анжелика украинским языком овладела на «отлично». Сдавала выпускные экзамены по украинскому языку и литературе на «отлично», но в аттестат поставили обе оценки «хорошо». Учителя сказали Анжелике: «Ты знаешь на «отлично», но в аттестат поставить не можем, потому что никто не поверит, что ты за три года овладела этими предметами на «отлично».
Встретили мы Новый, 1994, год, проживая на съемной квартире. Вещи наши с Алма-Аты пришли где-то через месяц после прибытия семьи в г. Хмельницкий. Наш немецкий гарнитур, как мы его ни обворачивали одеялами, в контейнере, при доставке, был сильно потерт и поцарапан. Остальное все дошло хорошо. Правда, один из контейнеров получили на две недели позже первого.
В феврале 1994 года я получил задачу от начальника кафедры разработать программу и материалы для приема комплексного государственного экзамена по дисциплине тактика пограничной службы. В то время с этой задачей, кроме меня, справиться еще никто не мог. Где-то за 10 дней я разработал все в рукописном виде: программу комплексного государственного экзамена; материалы для государственного экзамена: билеты для приема теоретической части, тактические задания для приема практической части. На заседании кафедры я доложил содержание разработанных документов, их одобрили и я сдал их в машинописное бюро для изготовления и размножения. После изготовления я их проверил, оформили протоколами заседаний кафедры, сделали все подписи и затем подготовили один экземпляр к отправке на проверку и утверждение в Главное Управление ПВ, в Киев.
По программе обучения курсанты 4-го курса должны писать курсовую работу.
Как это делалось в Алма-атинском Высшем пограничном командном училище?
Решением учебного отдела по одной – две учебных группы закреплялись за военными кафедрами, которые готовили темы курсовых работ, назначали руководителей курсантов и, после их написания курсантами, осуществляли прием защиты курсовых работ.
Что же решили в нашем Институте ПВ с курсовыми работами курсантов 4-го курса?
Начальники других военных кафедр (артиллеристы) всякими путями уклонялись и доказывали, что курсовая работа пишется по профилирующей дисциплине. А профилирующая дисциплина – это тактика пограничной службы. Я доказывал, что нельзя это вешать на одну кафедру. Курсовая работа для курсантов – это приобретение навыков исследовательской работы. И не важно, по какой военной дисциплине курсант пишет курсовую работу, лишь бы он приобрел эти навыки. Начальник нашей кафедры и тем более его заместитель были еще не опытными в учебном процессе и энергично меня не поддержали. А получилось то, что все военные кафедры отмахнулись, и курсовые работы всех курсантов 4-го курса узаконили для одной нашей кафедры.

Делать было нечего; пришлось мне собрать доллары и в марте 1995 года я поехал в Киев, в посольство Республики Казахстан за справками об отказе от гражданства Казахстана. В г. Хмельницком у нотариуса я заверил доверенности на меня от членов своей семьи на правовые мои действия; прихватил с собою все паспорта, свидетельство о рождении дочери Анжелики, так как она была несовершеннолетняя, и поехал поездом в Киев. Нашел посольство Республики Казахстан, которое находилось в гостинице «Украина» и в течение нескольких часов я приобрел эти справки, заплативши около 60 долларов за три справки. Так как Анжелика была несовершеннолетняя, то для нее справку в посольстве дали бесплатно.
Гражданство Украины в 1995 году сумели получить только я и Анжелика, а жена и дочь Лена получили только в 1996 году, после сдачи крови на анализ и получении справки с анализами на СПИД.
После получения гражданства Украины я и мои члены семьи начали сдавать документы на получение украинских паспортов. Я получил украинский паспорт в 1996 году, а совершеннолетние члены моей семьи – только в 1997 году.
На какой курс обучения меня назначили преподавать после выпуска молодых офицеров-пограничников в апреле 1994 года?
С 1-го сентября 1994 года меня снова назначили старшим преподавателем-тактическим руководителем на 4-й курс. Я опять возглавил ПМК 4-го курса, так как подполковник Морозов И.В., возглавлявший эту ПМК, был назначен заместителем начальника кафедры по методической работе.
В состав ПМК (предметно-методической комиссии) 4-го курса вошли: я (полковник Штаченко Н.Н.) – председатель, подполковник Федоряка В.П., подполковник Сопин Ю.М. – преподаватели (члены ПМК).
Подполковник Сопин Ю.М. прибыл в Институт ПВ Украины в феврале 1993 года с Таджикистана, там он служил в управлении ОВО (оперативно-войскового отдела) Среднеазиатского пограничного округа. Целый год он в нашем институте занимал должность заместителя начальника факультета по воспитательной работе, а затем его перевели на нашу кафедру преподавателем. Это был профессионально подготовленный офицер, обладающий повышенным чувством ответственности за порученное дело, имеющий  боевой опыт по ведению пограничных операций в Афганистане. За какие-то два-три года он досконально овладел методикой обучения курсантов. А с 1997 года был назначен старшим преподавателем-тактическим руководителем и сам возглавлял предметно-методическую комиссию. Грамотно разрабатывал учебно-методические документы, принимал участие в написании учебно-методических пособий для курсантов и издании учебника по преподаваемой дисциплине.
А в 1994 и в 1995 году он познавал и осваивал работу преподавателя.
Вспоминаю, как мы вместе проводили занятия с курсантами в поле. А тема тогда нами отрабатывалась такая: «Действия заставы по поиску и ликвидации ДРГ». Организацию самого поиска каждый из нас со своей учебной группой отрабатывал отдельно. А практические действия я решил отрабатывать совместно. Я назначил 10 курсантов в «учебную ДРГ», проинструктировал и, незаметно для курсантов, выслал по указанному маршруту. После перерыва я построил две учебных группы и провел боевой расчет, назначив группу поиска в составе 3-х  поисковых групп, включив в ее состав инструктора с розыскной собакой, и группу прикрытия в составе шести заслонов. Я свое место выбрал с группой прикрытия границы, чтобы контролировать и оценивать ее действия, а подполковника Сопина Ю.М. назначил для контроля и оценки действий группы поиска.
Я дал сигнал на начало действий и все элементы боевого порядка начали действовать, как в реальных условиях. Группа прикрытия по указанному маршруту броском начала выдвигаться для прикрытия направления вероятного движения ДРГ, а группа поиска за инструктором с собакой, идущей по следам, побежала преследовать ДРГ. И тут мне подполковник Сопин Ю.М. задал вопрос: «А мне что, тоже бежать?» Я ему ответил: «Да, надо бежать, не отставая, а еще наблюдать и оценивать действия старшого группы и самой группы поиска». Я побежал за группой прикрытия, а Юрий Михайлович Сопин – за группой поиска. После окончания практических действий, каждый преподаватель провел разбор действий со своей группой, а затем я подвел общий итог действий. После этого Юрий Михайлович понял место и роль преподавателя на практических занятиях.
Что касается подполковника Федоряки В.П. Он имел высшее военное образование – заочно окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе в Москве. Всю свою офицерскую службу прослужил на Украине, сначала во Львовском, а затем в Котовском пограничных отрядах. Последняя должность, которую он занимал перед прибытием в Институт ПВ Украины – комендант пограничной комендатуры.
Помню, как по программе обучения предстояло отрабатывать с курсантами тему: «Охрана государственной границы пограничной комендатурой» и я поручил подполковнику Федоряка В.П. разработать лекцию по этой теме, говоря: «Валерий Петрович, вы были комендантом пограничной комендатуры, никто лучше не знает служебной деятельности комендатуры, как вы, поэтому напишите лекцию по этой теме», – и дал ему все исходные данные. Он очень долго ее разрабатывал, часто прибегал ко мне за советами. После окончания отработки лекции, где-то через дней восемь, он принес мне готовый учебно-методический документ. Выбрав время, я начал проверять этот документ по форме разработки и по содержанию учебного материала. Учебный документ был отработан не качественно. Само введение в лекции вообще отсутствовало, содержание учебного материала отработано не последовательно, много было повторений в тексте лекции. Ни одного проблемного вопроса и ни одного анализа; выводы после каждого учебного вопроса отсутствовали. По этой методической разработке проводить лекцию было невозможно. Пришлось мне садиться и дорабатывать лекцию, а точнее – перерабатывать.
Еще помню, как перешли на преподавание предметов на украинском языке; тогда пришлось учебно-методические документы писать на украинском языке, а имеющиеся, переводить и отпечатывать по новой. И подполковник Федоряка В.П. без конца бегал ко мне и все спрашивал: «Николай Николаевич, а как это слово будет на украинском языке?». Мне это все надоело и я однажды ему сказал: «Валерий Петрович, как вам не стыдно: вы ведь всю жизнь прослужили на Украине, и кому-кому, как не вам, – лучше всех знать украинский язык, а я ведь отсутствовал на Украине целых 28 лет. Я должен к вам ходить и уточнять слова».
В основном наша кафедра пополнялась офицерами, которые имели большой служебный опыт работы в подразделениях границы, но не имеющих соответственной педагогической подготовки и даже высшего военного образования. В последующем в системе Института ПВ Украины была разработана специальная программа обучения начинающих преподавателей с целью повышения их педагогического мастерства. Но основная работа в их становлении, как преподавателей, ложилась на кафедру, где и осуществлялась методическая работа в этом отношении.
Прошло почти полтора года, как мы начали обучать курсантов пограничному мастерству в Институте ПВ Украины. К середине 1994 года начальником нашей кафедры утвердили полковника Ерошина Б.Ф., который сначала был утвержден заместителем. В учебном отделе начали сомневаться в целесообразности отработки некоторых тем нашей программы обучения. Помню, как к полковнику Ерошину Б.Ф. начал ходить заместитель начальника учебного отдела и начал говорить о сомнительных темах, что их надо исключить из программы и, добрый душою, Борис Федорович Ерошин соглашался и отдавал часы. А эти часы отдавали на кафедру иностранных языков. К апрелю 1995 года Борис Федорович отдал столько часов, что программа обучения с 750 часов урезалась до 630 часов, то есть уменьшилась на 120 часов. Я полковника Ерошина Б.Ф. предупреждал, что раздача часов, как бы не привела к сокращению преподавателей на кафедре. Но он отмахивался, мол, ничего не будет. И точно, через некоторое время начальник учебного отдела сказал начальнику кафедры: «У вас на кафедре два лишних преподавателя». Но, так как я и подполковник Федоряка В.Ф. переводились на кафедру № 1, то это сокращение часов программы, для кафедры тактики и оперативного искусства пограничных войск, прошло безболезненно, то есть без сокращения преподавателей. Но на кафедре штат утвердили в 16 человек, вместо 18-ти. На двух преподавателей увеличилась кафедра иностранных языков.
С августа 1994 года в нашем институте ПВ начала работать магистратура: приняли на 1-й курс очного и заочного обучения по две учебных группы офицеров-пограничников для получения высшего военного образования. Им предстояло обучаться: очникам – два года, заочникам – три года. Для их обучения были написаны программы обучения и создана одна предметно-методическая комиссия. С нашей кафедры для работы на магистратуре были в то время отправлены подполковник Лазоренко Ю.П. и подполковник Дьяченко Е.В. Они преподавали там дисциплины: оперативное искусство частей и соединений пограничных войск и службу штабов пограничных войск.
О моих семейных обстоятельствах в то время.
Так как к нам с Алма-Аты приехала моя теща, то встал вопрос о ее прописке в г. Хмельницком. Я ее, как члена моей семьи, взялся прописывать в общежитии Института ПВ Украины. Взял в квартирно-эксплуатационной службе (КЭС) института все разрешающие документы и сдал в паспортный стол для прописки. В то время, как и в советские времена, паспортов офицерам еще не выдавали. Поэтому штампы о моей прописке и выписке с квартиры в Алма-Ате, а также штамп о прописке в г. Хмельницком, были проставлены на отдельной справке, которую мне еще выдали в Алма-Ате, в ВПКУ. Эту справку я также сдал вместе со всеми документами в паспортный стол. Через неделю, в приемный день, я пошел в паспортный стол забирать документы о прописке. В то время начальник паспортного стола отсутствовал, кажется, был в отпуске. Его обязанности исполняла заместитель, женщина в воинском звании – майор. Я ожидал в очереди в приемной; подошла моя очередь; секретарша, выдававшая документы мне сказала, что надо зайти к начальнику. Я зашел в кабинет, и тут эта, заместитель начальника паспортного стола, начала говорить о каких-то моих проблемах, показывая паспорт моей тещи (на страницах прописка-выписка) и, пальцем тыкая в мою справку, намекая на то, что мы жили в Алма-Ате в разных квартирах и не являемся членами одной семьи, поэтому теща не может быть прописана с нами в общежитии Института ПВ Украины. Я понял тогда, что чиновник работает не для того, чтоб войти в мое положение, как переселенца с Казахстана, и оказать помощь, а работает для того, чтоб найти какую-то зацепку, выгодную для получения взятки. Я тогда ответил, что, если моя теща не стала членом моей семьи, то она же должна когда-нибудь им стать. Да говорил, что она только приехала и ее в отделе кадров впишут в мое личное дело и она станет членом моей семьи и какие мне еще надо для этого документы, – ведь воинская часть (институт) разрешение для прописки дали? Она отвечала, что не может прописать и тому подобное. Я спросил эту чиновницу: «А когда будет на работе начальник паспортного стола?» С ее ответа я понял, что он будет где-то через 10 дней. Я забрал свои документы и ушел от нее, а потом приходил к начальнику паспортного стола, все ему доказывал. Взяток никому так и не давал. Долго они выкручивали мне руки, но все равно прописали, – поставили штамп и печать о прописке в паспорте моей тещи.
Подходил конец апреля 1995 года. Близилось время к очередному выпуску офицеров-пограничников. Нашей предметно-методической комиссии пришлось потрудиться на 4-м курсе, чтобы подвести курсантов к успешной сдаче государственных экзаменов. Работы было много. В апреле месяце, наряду с занятиями, нам приходилось осуществлять прием защиты курсовых работ по нашей дисциплине у восьми учебных групп; мне пришлось вновь разрабатывать программу и материалы для приема комплексного государственного экзамена по тактике пограничной службы. Перед государственным экзаменом приняли курсовой экзамен.
Все курсанты 4-го курса были допущены до сдачи государственных экзаменов, которые успешно сдали. Я также входил, на данном выпуске, в состав государственной экзаменационной комиссии.
Церемония вручения дипломов молодым офицерам-пограничникам проходила 20 апреля 1995 года на центральной площади города, перед зданием областной государственной администрации.

В августе 1995 года ко мне подошел полковник Лазореко Ю.П. и сообщил, что в с. Виноградовка (до г. Хмельницкий – 20 км, а от нашего дома – 30 км) продается хорошая хата, возможно теща захочет там жить. Мы договорились туда съездить и посмотреть, а также узнать цену. Через день, после обеда, мы все собрались и поехали на моей машине посмотреть эту хату в с. Виноградовка. Со мной поехали: полковник Лазоренко Ю.П., жена Люба, моя теща и дочь Лена. Проехали мимо с. Ружичанка, затем – с. Баламутовка и приехали в с. Виноградовка. Остановились у той хаты.
Там, где продавалась хата, было хорошее место: проходила мимо хаты асфальтированная дорога. Хату приехали продавать два брата: один – с Молдовы, другой – с Закарпатья, их мама умерла и им надо было срочно продать хату. Хата была крыта рубероидом, в ней был везде деревянный пол, печка была – в ней жить было можно. Во дворе был колодец с водой, очень хорош погреб. Еще во дворе было помещение мастерской – так как их отец был столяром. А самое ценное во дворе, – так это был длинный кирпичный сарай, крытый железом. Сарай имел четыре помещения с отдельными входами, с дверьми. Был там приусадебный участок соток 15, на котором росли фруктовые деревья, можно заниматься огородом. Газовая труба проходила в пяти метрах от двора, стоило прокопать траншею и уложить трубы, – и газ в усадьбе готов.
Мы все походили по двору, посмотрели; Лена, как увидела сарай с четырьмя помещениями, так сразу сказала: «Так тут можно и курочек держать и, с весны до осени, – теленка выращивать на мясо». А что еще там было хорошего? Так это в 200-300 метрах большой луг в низине, где мог бы теленок выпасаться. Теща слушала наши хвалебные разговоры и тут же быстро нас остепенила; она сказала: «На меня не надейтесь, я здесь не буду, мне нужно, чтоб был рядом врач….».
Мы уточнили цену за хату у продающих усадьбу братьев. Они запросили 2,5 тыс. зеленых. Хата и постройки во дворе этого стоили. А так как они торопились побыстрее продать, потому что задерживаться на долго не хотели, то можно было цену немного и сбить. Так мы и не купили сельскую хату.
Я в то время, впитавший в детстве синдром выживания в трудных условиях жизни, подумал: «Да, когда наступят трудные времена, то здесь выжить можно». Но об этом я не стал никому говорить, иначе меня, мои домочадцы, не поняли бы. А сейчас, по истечении двадцати лет с того времени, можно сказать, что действительно наступают такие времена, что придется как-то выживать, и, ох, как не лишняя была бы для нас та сельская усадьба!
С 1-го сентября 1995 года я начал преподавать офицерам на 1-м факультете, там к этому времени были четыре учебных группы, обучающиеся на стационаре: две группы на 1-м курсе и две группы на 2-м курсе. Обучение на стационаре длилось 2 года, а на заочном отделении – 3 года.
Опять оказалось, что по моим дисциплинам, да не только по моим, не оказалось разработанных учебно-методических материалов: ни лекций, ни методических разработок для проведения групповых занятий, групповых упражнений, практических занятий. По моим дисциплинам все пришлось начинать с нуля. Исходные данные для разработки всех документов я брал с программы обучения. Да еще на меня навесили руководство предметно-методической комиссией, а предметы-то обучения не совпадали. На кафедре все были старшие преподаватели, такие как и я. За руководство ПМК на кафедре оперативного искусства мне не платили ни гроша. На заданный начальнику кафедры вопрос на эту тему, он мне демагогично ответил: «Такова ваша должность».
Что делать? Пришлось руководить ПМК, старшие преподаватели, входящие в ее состав, преподавали различные предметы. Всего входило в ПМК семь или восемь старших преподавателей. Входил и старший преподаватель по использованию авиации, и старший преподаватель военно-инженерной подготовки, и старший преподаватель ЗОМП, и старший преподаватель с двумя преподавателями по дисциплине тактика и оперативное искусство соединений и объединений пограничных войск.
Наряду с тем, что как много надо было мне разрабатывать по своим дисциплинам учебно-методических документов, мне еще надо было ходить к ним для контроля занятий, проводить инструкторско-методические занятия не по моим, а по их дисциплинам. Нагрузка легла на меня легла очень большая и на этой кафедре.
Каждую пятницу, начальник кафедры проводил совещания на кафедре и ввел такое нововведение: требовал от председателей ПМК (их было два) докладывать о том, что сделал каждый преподаватель ПМК за неделю. Вот, готовясь к совещанию, надо было беседовать с каждым членом ПМК и записать, что он сделал за неделю и потом отчитаться на совещании. А на это надо было затрачивать дополнительное время, которого было и так мало.
Приближалась 4-я годовщина образования Пограничных войск Украины, которая исполнялась 3 ноября 1995 года. В конце сентября 1995 года поступила команда с Киева, с Главного Управления ПВ Украины, чтобы с Академии ПВ Украины представили одну кандидатуру, из преподавателей, для присвоения почетного звания «Заслуженный учитель Украины». На Ученном совете академии определили мою кандидатуру и подали в Главное Управление ПВ Украины на представление.
2-го ноября 1995 года меня вызвали в Киев. А 3-го ноября в Администрации Президента Украины состоялось награждение. Одному офицеру из Пограничных войск было присвоено почетное звание «Заслуженный строитель Украины», второму – «Заслуженный врач Украины» и мне – «Заслуженный учитель Украины» – нам были вручены дипломы и нагрудные знаки.

В сентябре 1995 года состоялось заседание жилищной комиссии академии, на которой было осуществленно распределение квартир офицерам-пограничникам. В этот список попал и я. Мне выделили 3-х комнатную квартиру на 2-м этаже, в новом, только что построенном, доме. Но заселяться в квартиры было невозможно, так как квартиры были полностью не оборудованы: стены были чисто бетонные без обоев, на полу даже не было растворной стяжки, лежали только плиты; в туалете стоял сбоку не установленный унитаз, аналогично стояла не установленная ванна; двери в комнатах были не навешены, а стояли рядом с проемами; отопительные батареи были установлены криво и некоторые были погнуты. Все надо было доделывать и переделывать.
Я еще вступил в гаражный кооператив, так как у меня был легковой автомобиль ВАЗ- 2108.
Наряду с работой на кафедре по проведению занятий, созданию учебно-методических документов, я во внеурочное время, по вечерам, лично занимался обустройством своей квартиры и постройкой гаража.
Достройку квартиры начал с укладки стяжки на пол. Нанял несколько человек из соседней стройки и они мне сделали. Это обошлось мне в месячную зарлату. Дальше я закупил отопительные батареи, нанял газосварщика и он мне их установил. А все остальное я делал сам: кафельной плиткой облицевал полностью ванную комнату и туалет, установил унитаз и поставил чугунную ванну; загрунтовал и побелил известью потолки. Закупил линолеум на все комнаты, коридоры и постелил с использованием клея; заказал и установил деревяные рамы на лоджии, их застеклил; заказал и поменял трое дверей на деревяные. А затем взялся за стены, которые мы с Любой обклеили оббоями. В последнюю очередь сделал покраску окон и дверей.
Заселяться в новой квартире мы наметили на 27 декабря 1995 года. Я заказал автомобиль для перевозки вещей. Таким образом, 27 декабря я делаю первую ходку с вещами. Приезжаем, заходим в свою квартиру, а в квартире на полу вода сантиметов три. Оказывается, соседи сверху нас затопили, – у них сорвало ночью кран, а они еще не заселились в своей квартире. Пришлось их вызывать, восстанавливать кран; а у нас в комнатах половина утепленного линолеума намокла, пришлось его снимать и сушить. А где сушить? Сушил на снимаемой квартире, – там было тепло. После высыхания они сели в местах, где были намочены, так что, когда стелил линолеум, то пришлось вырезать и вставлять клинья. Первый год жития в новом доме так и было, что где-то, на каком-то этаже, у кого-то прорвет, – и текла вода до самого первого этажа. Вот так пришлось обживаться в новой квартире.
Работа на новой кафедре шла своим чередом, пришлось и здесь мне подымать целину. Учебно-методические документы я создавал по своим дисциплинам не то, что для проведения занятий с курсантами, – здесь я их разрабатывал более объемными, насыщенными справочным материалом. По расписанию занятий я проводил занятия со слушателями, как первого, так и второго курсов, а также со слушателями заочного отделения, когда они приезжали на сессию. Работы было очень много. Кроме того, были дополнительные нагрузки, такие как оборудование специализированых классов на кафедре. За нашей 2-й ПМК закрепили три класса, вот и надо было их оборудовать все стендами. Мы разрабатывали эскизы, искали слушателей, которые умеют хорошо рисовать и чертить, и привлекали их к оформлению стендов. И эта работа продвигалась в соответствии с утвержденным планом.
После присвоения мне почетного звания «Заслуженный учитель Украины», в академию приезжали корреспонденты из газеты «Пограничник», проводили беседы с начальником учебного отдела, начальником кафедры, а также беседовали со мною, и, в дальнейшем, я увидел в газетах объемные статьи о себе.

Отредактировано nikolay (2018-04-09 19:07:10)

В июне 1996 года моя младшая дочь Анжелика закончила 11 классов. До выпуска со школы, она несколько месяцев ходила и занималась в местном университете в кружке «Юный техник». Там сдала экзамены на «хорошо» и «отлично», которые засчитывались, как вступительные.
В 1996 году осуществлялся уже второй набор девочек на учебу в Академии ПВ Украины. Набиралась одна учебная группа девочек по специальности филология-иностранная. Моя дочь тоже захотела поступить. Таких желающих дочерей офицеров, работающих в академии, оказалось 10 чел, а принять от академии должны только троих девочек.
Однажды, в начале июля, еще до вступительных экзаменов, начальник учебного отдела, на один из дней, назначил встречу, чтобы «посмотреть» на этих девочек. Они все пришли на встречу в класс, ничего не подозревая, а им там устроили целый экзамен по иностранному языку, – тянули билеты и проводилось собеседование с преподавателями иностранного языка. По лучшим результатам, начальник учебного отдела определил троих кандидатов для зачисления. В этот список попала и моя дочь Анжелика.
Эти три девочки прошли в поликлинике медкомиссию, сдали в академию все документы и потом сдавали вступительные экзамены.
С 1-го августа 1996 года моя дочь начала обучаться в Академии ПВ Украины на 1-м курсе. В университет ее тоже зачислили и оформили даже студенческий билет. Я ей сказал: «Выбирай, где ты хочешь учиться?» Но мы все дома посоветовались и решили, чтобы Анжелика училась в Академии ПВ Украины, так как одна наша дочь, Лена, уже училась в этом университете, – перешла на последний курс.
Повторное обучение в школе прапорщиков, Виталик – мой племянник – на этот раз выдержал. Выпускной экзамен по тактике пограничной службы, в одной из учебных групп, где находился Виталик, принимал я в составе комиссии, будучи ее председателем. На выпускном экзамене ему поставил оценку «хорошо».
Выпускников из школы прапорщиков распределяли по разным пограничным отрядам, независимо, откуда они прибыли на учебу. Виталика направили служить опять в Одесский пограничный отряд. К тому времени командование отряда сменилось и о его прошлой поездке на учебу позабыли.
В Одесском пограничном отряде начальником строевого отдела и кадров был бывший мой выпускник по Алма-атинскому училищу – майор Погольша, которого я четыре года обучал; заканчивал он ВПКУ в 1987 году; при обучении в училище он был заместителем командира учебного взвода. С 1-го августа 1996 года он начал обучаться в Академии ПВ Украины на 1-м факультете, на заочном отделении. Поэтому на установочных сборах заочников, лекции и групповые занятия с ними проводил я по своим дисциплинам.
Когда прибыл служить в Одесский пограничный отряд прапорщик Штаченко Виталий, его определили на лучшую заставу, – заставу «Ильичевск». Она дислоцировалась на окраине города. Но служить Виталику долго не пришлось – через полгода его уволили из войск; опять он вернулся в г. Пятихатки. Его родители звонили и говорили разное, обвиняя порядки на заставе, говорили, что там наркоманят и тому подобное.
Конечно, прибыв домой, мой племянник говорил все в свое оправдание, а родители ему верили. В настоящее время (1916 год) Виталик при встрече со мной говорил: «Какой я был дурак, многого не знал, халатно допускал нарушения по службе. А вот те ребята, – мои сокурсники (я с ними поддерживаю связь до сих пор), – они уже закончили службу, получают военную пенсию и еще работают».
А почему же все-таки Виталика уволили?
Была летняя сессия слушателей-заочников в 1997 году. И мне майор Погольша, – он с Одесского пограничного отряда, – все рассказал.
«Зная вас, мы его назначили на лучшую, городскую заставу. Он начал ходить старшим пограничного наряда на рыболовецкие причалы. Возвращались на шхунах рыбаки, пограничники осуществляли пограничный контроль; рыбаки всегда угощали рыбой и предлагали спиртное. Виталик от спиртного не отказывался, возвращался с нарядом  на заставу, не единожды, хорошо выпившим. А было даже так, что солдаты его вели на заставу со службы под руки – такой был пьяный. Поэтому мы терпели, терпели и решили его уволить», – вот что мне стало известно о моем племяннике.
Я ответил майору Погольше, что «тут другого выхода у вас не было, поэтому все сделали правильно, это на вашу учебу в академии не повлияет».
В июле 1997 года на 1-м факультете шла летняя сессия. Все преподаватели нашей кафедры участвовали в этой сессии. Я проверял и оценивал курсовые работы слушателей по своим дисциплинам, принимал зачеты по своим предметам, а также входил в состав государственной экзаменационной комиссии по приему защиты дипломных работ выпускников.
На заочном отделении училось много офицеров с нашей академии. Первыми слушателями заочного отделения были офицеры, которые к нынешнему времени достигли больших вершин в продвижении по служебной лестнице. Так, первыми слушателями заочного отделения были: нынешний ректор Академии ДПС Украины, генерал-майор Шинкарук О.Н., начальник отдела кадров академии Васильчук И.И., командующий войсками Восточного направления генерал-лейтенант Кучеренко; многие офицеры-выпускники стали преподавателями кафедр и, в дальнейшем, начальниками кафедр.
Мы на кафедре №1 работали и видели, что ее организационно-штатная структура не совершенна. От старших преподавателей, преподавателей и руководства кафедры шли предложения к командованию академии по совершенствованию организационной структуры. Была очень большая учебная нагрузка на отдельных преподавателей кафедры; четко было не определено количество ПМК и не определен статус председателя ПМК и ему оплата за руководство ПМК. Поэтому решался вопрос, касающийся создания на 1-м факультете еще одной кафедры, – кафедры управления.
Кафедра управления была создана и начала функционировать с 1-го августа 1997 года.
Преподавание моих двух дисциплин, и добавилась еще третья, было отнесено к компетенции кафедры управления. То, чем занимался я один целых два года на кафедре оперативного искусства (кафедра №1), с августа 1997 года начала этим заниматься целая кафедра управления, состоящая из шести офицеров-преподавателей. Я на этой кафедре проработал месяц и меня перевели на другую кафедру. Меня перевели на вышестоящую должность – заместителем начальника кафедры тактики пограничной службы.
В июне 1997 года моя старшая дочь Лена закончила Хмельницкий технологический университет и получила диплом специалиста. С ее специальностью и квалификацией ТММ работу в г. Хмельницком найти было невозможно, так как на заводах шли сокращения производства и новые специалисты с такой специальностью были уже не нужны. Надо было искать работу самостоятельно в других индустриальных городах. Ушло то советское время, когда выпускника ВУЗа распределяли на определенную должность на какое-то предприятие по заказу министерства. А это был 1997 год, когда была полнейшая разруха в экономике.
Но, работа работой, а Лена через месяц после выпуска с университета поспешила выйти замуж. До свадьбы она целый год встречалась с парнем по имени Игорь.

Мне мало рассказывали об этом нареченном. До свадьбы я не знал, какое он закончил обучение, какая у него специальность. Знал, что он пошел учеником на СТО автомашин. Меня жена с тещей поставили перед фактом, что Лена выходит замуж и надо готовиться к свадьбе. Сказали, что через неделю такого-то числа будут заручины. К этому мероприятию мы с женой подготовились.
Я ожидал, что придут будущие сват со свахой и Игорь, и мы обговорим все вопросы: когда свадьба и на какое количество гостей ее будем готовить, порешаем совместно вопросы с жильем для молодых. А тут, в одно из воскресений, как привалило к нам на заручины – пришло столько его родни, что для других людей это может составить пол свадьбы.
К нам пришли: будущий сват со свахой и Игорь, старший брат Игоря со своей женой, сестра жены старшего брата с мужем, один двоюродный брат Игоря с женой, второй двоюродный брат Игоря то же с женой. Кажется, еще кто-то двое приходили. Всего пришло 13 человек. Думали, наверно, что у полковника вся квартира засеяна долларами, пусть всех принимает.
Пришли к нам на заручины гости, сели за столы, и наливай да пей, да закусывай. Подвыпили и пошел балаган. Так что нам и не удалось все толком обговорить со своими будущими сватами. А они своей родни, видать, специально столько пригласили ко мне, чтобы вопрос о жилье для молодых не смогли поднять. Ведь скидываться и покупать квартиру молодоженам – у них такой возможности не было. Поэтому будущая сваха поставила условие сразу таковое: что молодожены будут жить только у них.
Конечно, если бы они пришли втроем, то можно было спокойно и аргументированно обговорить все вопросы.
Что касалось Лены, то она со своим милым была согласна жить хоть в шалаше. После свадьбы Лена нам поведала, какие условия перед Игорем ставили его родители перед заручинами: что, если с ними жить не будут молодожены, то и женитьбы у Игоря не будет.
Регистрация молодых проходила в Доме бракосочетаний 9 августа 1997 года. Свадьбу мы справляли 9-го и 10-го августа.

С моей стороны были гости: сестра Люда с Днепропетровска; брат Иван с г. Пятихатки, – он приезжал с женой Валей и своими детьми – Виталиком и Инной; приходили четыре моих сослуживца с кафедры со своими женами. На свадьбу было приглашено много молодежи. Много было приглашено родни и гостей со стороны моих сватов. Свадьбу справляли в столовой возле озера.
Итак, с 1-го сентября 1997 года я начал работать на кафедре тактики пограничной службы – заместителем начальника кафедры. По штату на кафедре должно было быть 18 человек. Кафедра преподавательским составом была укомплектована полностью. Но качественный состав желал быть лучше. Так как с высшим военным образованием офицеров было мало – всего 5 человек, включая управление кафедры, остальные офицеры, не имеющие высшего военного образования, учились заочно на 1-м факультете нашей академии.
В управление кафедрой по штату входило три офицера: начальник кафедры, заместитель начальника кафедры и заместитель начальника кафедры по научной работе. Начальником кафедры был полковник Серватюк В.Н. (ныне заместитель Председателя Государственной пограничной службы Украины); он, ко времени моего прибытия на кафедру, успел защитить кандидатскую диссертацию и был кандидатом военных наук. Заместителем начальника кафедры по научной работе был подполковник Баратюк В.И., кандидат военных наук.
Кафедра тактики пограничной службы вместе с кафедрой пограничного контроля занимали целый этаж правого крыла учебного корпуса. К этому времени на кафедре имелось два оборудованных специализированных класса; в полевом учебном центре – учебная пограничная застава с оборудованным участком учебной границы. Лаборатория кафедры состояла из трех человек: начальника лаборатории – лейтенант, лаборанта – прапорщик и секретарь-машинистки – вольнонаемная.
На сентябрь 1997 года на нашей кафедре было только два компьютера: один стоял у начальника кафедры, а второй – в лаборатории, у секретарь-машинистки.
На классных занятиях преподаватели использовали плакаты, переносную схему участка заставы, классную доску, цветные мелки, белый экран для высвечивания слайдов с помощью диапроектора или фильмоскопа. Также в специализированных классах использовались стенды с учебным материалом по нашим дисциплинам.
С прибытием на кафедру, я детально изучил свои обязанности и приступил к своей работе. Я отвечал за учебно-методическую работу кафедры. За научную работу отвечал заместитель начальника кафедры по научной работе.
Кафедра преподавала курсантам три дисциплины: охрана государственной границы пограничным подразделением, пограничная служба и работа с местным населением. За мной была закреплена одна учебная группа и я проводил все практические занятия с нею, а также я читал часть лекций курсантам на старших курсах.
В то время набирались три факультета курсантов: 2-й, 3-й и 4-й.
На второй факультет (факультет охраны и защиты государственной границы) набирались учебные группы с профилем подготовки: инженерная механика и правознавство. После окончания академии выпускникам этого факультета присваивалась квалификация: бакалавр по безопасности государственной границы, офицер управления основными подразделениями охраны государственной границы; бакалавр по автомобильному транспорту. Также выпускались офицеры с дополнительной специализацией: офицер-воспитатель, офицер-кинолог.
На третий факультет (факультет иностранных языков и гуманитарных дисциплин) набирались учебные группы с профилем подготовки: право-КПП, филология-иностранная. После окончания академии выпускникам этого факультета присваивалась квалификация: бакалавр по филологии, офицер управления основными подразделениями охраны государственной границы.
На четвертом факультете обучались учебные группы курсантов, набранных в странах СНГ: молдаване, грузины, туркмены, таджики.
Начал я читать лекции курсантам факультетов и проводить занятия в закрепленной учебной группе. И какое почувствовал моральное опустошение, столкнувшись с курсантской аудиторией, – ведь я столкнулся с уровнем знаний, которые нужно передавать обучаемым в объеме старшего пограничного наряда и офицера заставы. На 1-м факультете (оперативно-тактический факультет) пришлось оперировать высшими материями, а здесь начинать с самых азов пограничной службы. Уровень учебного материала по сложности очень отличался и мне пришлось опускаться на низший уровень. С полгода пришлось привыкать к новой обстановке, вновь втягиваться в курсантскую атмосферу.
Начальник кафедры часто отсутствовал, уезжая во всякие творческие командировки, поэтому я постоянно исполнял его обязанности.

Весной 1998 года за мной была закреплена одна учебная группа 4-го курса – «право воспитатели». Часть курсантов этой учебной группы выполняла курсовую работу путем разработки сценариев и проведения съемок двух учебных кинофильмов. Руководителем тем этих курсовых работ, по утвержденному плану, был я. Пришлось мне лично проверять все эти сценарии, править, а иногда и перекраивать все тексты. После окончательной обработки сценариев учебных фильмов, я давал добро на проведение съемок. Учебные кинофильмы получились классными, их все преподаватели использовали на занятиях при отработке соответствующих тем.
В Академии ПВ Украины создавался факультет правоохранительной деятельности по охране государственной границы. Поэтому создавалось целых шесть юридических кафедр:
- криминального анализа и оперативно-технического обеспечения;
- теории и истории государства и права;
- уголовного права;
- конституционного, административного и международного права;
- уголовного процесса и криминалистики;
- гражданского права и процесса.
В связи с этим надо было формировать кафедры преподавательским составом. В тот год приняли в академию много молодых преподавателей, выпускников юридических вузов, которые никогда не занимались преподавательской деятельностью. Они принимались на офицерские преподавательские должности. И встал вопрос о том, что их то же надо опограничивать, – ведь они, преподавая юридические дисциплины, должны знать, что такое государственная граница и как она охраняется.
Для этой категории преподавателей была написана нашей кафедрой сокращенная программа по пограничной службе, рассчитанная на три месяца. Занятия с ними проводились после обеда по два часа. Занятия с этой категорией преподавателей поручили проводить мне. Я с ними старался проводить занятия с методической направленностью, чтобы они поучились, как нужно проводить занятия с курсантами. Занятия проводил с ними в форме лекций-бесед. Поначалу ознакомил их с законами: «О государственной границе  Украины» и «О Пограничных войсках Украины». В ходе этих лекций-бесед они узнали о порядке установления и обозначения государственной границы, ее режиме, пограничном режиме; с правами и обязанностями Пограничных войск, а также, кто признается нарушителем государственной границы и кто является нарушителем пограничного режима.
Что касается охраны государственной границы, то, в первую очередь, я разобрал со слушателями-преподавателями все виды пограничных нарядов, которые используются в охране государственной границы Украины: состав каждого наряда, его назначение и порядок несения службы. Закончив темы по службе пограничных нарядов, я последовательно приступил знакомить обучаемых со служебной деятельностью пограничной заставы, работой начальника заставы по организации охраны границы на участке заставы и руководству пограничной службой. Пришлось показать и изучить содержание служебной документации, которую ведет начальник заставы. Потом я прочитал ознакомительные лекции по служебной деятельности пограничной комендатуры и пограничного отряда.
Каждый день я начинал свои занятия с напоминания слушателям о том, что было изучено на предыдущем занятии и кратко повторял его содержание. К концу обучения все слушатели не только знали, но и четко представляли, как осуществляется охрана государственной границы, работу начальника заставы по организации охраны границы и руководству пограничной службой.
После окончания курса обучения был выпускной экзамен по пограничной службе. Председателем на выпускном экзамене был сам начальник управления кадров Пограничных войск Украины генерал-майор Головаш. Я тоже был в составе комиссии. На экзамене каждый член комиссии выставлял оценки, а в конце, после совещания, решали, какую же оценку поставить слушателю. Бывало и так, что я выставлял слушателю оценку «хорошо», а генерал Головаш – «отлично». Конечно, в таком случае слушателю-выпускнику ставили оценку «отлично». После приема экзамена начальник управления кадров высоко оценил подготовку слушателей (молодых преподавателей). На этом обучение молодых преподавателей не заканчивалось.
В учебном отделе наиболее опытных преподавателей академии закрепили за молодыми преподавателями-юристами. Я тоже был закреплен за одним молодым преподавателем; ходил и присутствовал на его занятиях, подводил итоги с ним, подсказывал, направлял его, давал методические рекомендации. В течение всего учебного года я помогал ему втягиваться в преподавательскую деятельность.
29 апреля 1999 года Академию ПВ Украины посещал Президент Украины Леонид Кучма. Возле центрального входа Академии, правее аллеи, посажен целый ряд деревьев – орехи. При посещении нашей академии Президентом Украины было посажено одно дерево и с участием Леонида Кучмы. Результатом этого визита и оценки деятельности персонала стало присвоение академии статусу Национальной.

На снимке, вдали, справа виден ряд деревьев, где они посажены видными и почетными людьми.

К концу сентября 1999 года в Академии ПВ Украины произошли значительные изменения в руководящем составе. Ректор Академии ПВ Украины, генерал-лейтенант Алексеенко Б.Н., Указом Президента Украины был назначен Командующим Пограничными войсками Украины и уехал в г. Киев возглавлять Государственный комитет в делах охраны государственной границы Украины. Вслед за этим с Академии ПВ были переведены на руководящие должности некоторые руководители-офицеры: начальники кафедр и с некоторых отделов академии. С нашей кафедры (кафедры тактики пограничной службы) уехал начальник кафедры полковник Серватюк В.Н., он был назначен на должность начальника Управления охраны границы; уехал полковник Желдак А.А., занимавший должность начальника учебного отдела, он был назначен на должность начальника Управления подготовки войск; полковник Ищенко Д.В., занимавший должность начальника кафедры гуманитарных дисциплин, он был назначен на должность начальника Управления кадров ПВ;  полковник Чумак В.В., занимавший должность начальника одной из юридических кафедр, его назначили на должность начальника Юридического управления; полковник Лещинский, занимавший должность заместителя ректора академии по тыловому обеспечению, он был назначен на должность заместителя Командующего ПВ Украины по тыловому обеспечению.
Начальником кафедры тактики пограничной службы, после убытия полковника Серватюка В.Н., был назначен полковник Лазоренко Ю.П. Он прибыл с кафедры № 1 с должности заместителя начальника кафедры. К этому времени он защитил кандидатскую диссертацию и был кандидатом военных наук. Я оставался заместителем начальника кафедры. В тот период выдвигались высокие требования к руководителям кафедр: начальник кафедры, в обязательном порядке, должен быть кандидатом наук, а также и его заместители.
После моего назначения на кафедру тактики пограничной службы, она еще два года размещалась на 2-м этаже правого крыла учебного корпуса, и ее решением командования академии перебазировали в другое здание. Ведь двум кафедрам оказалось тесновато на одном этаже. Поэтому командование академии решило кафедру Пограничного контроля оставить на месте; наши кабинеты и классы были переданы ей, а нашу кафедру, тактики пограничной службы, переместить в другое здание (бывшая казарма подразделений обеспечения учебного процесса) и занять там целый 3-й этаж. Пришлось кафедре на новом месте оборудовать кабинеты и два специализированных класса.
Вот наша кафедра того времени, несколько преподавателей и сам начальник кафедры отсутствуют.

После назначения генерал-лейтенанта Алексеенко Б.Н. Командующим Пограничными войсками Украины (осень 1999 года), около года академией руководил проректор по учебной работе генерал-майор Балашов В.А.
В 2000 году ректором академии был назначен генерал-майор Голинко В.В. Ранее он возглавлял в академии кафедру № 1, в 1999 году его так же переводили в Управление ПВ Украины, – там ему было присвоено воинское звание генерал-майор, – и вот он вновь возвратился в академию на должность ректора Академии ПВ Украины.
Нашему высшему военному учебному заведению 14 декабря 1999 года исполнялось 7 лет. К этому времени наша академия набрала силу и прославилась на весь Подольский край. Очень много было желающих из числа местной молодежи, чтоб поступить учиться. Но была такая разнарядка, чтобы могла поступать молодежь со всех регионов Украины.
Моя дочь Анжелика училась очень хорошо; она шла на диплом с отличием. На «отлично» усваивала английский язык; хорошо овладела турецким языком. Очень интересно она изучала турецкий язык: после окончания 2-го курса (июль 1998 год) набиралась из курсантов-девочек группа в 20 человек для изучения турецкого языка. Так как Анжелика успевала на «отлично», то ее также включили в эту группу (она изъявляла желание). Преподавателем приехал, из Турции, офицер-моряк, который ни слова не знал ни по-русски, ни по-украински.
Обучение началось с вычерчивания (рисования) на доске каких-то известных предметов или овощей. Курсанты называли этот предмет по-украински, а преподаватель по-турецки. Вот таким образом начиналось взаимопонимание, а затем обучение набрало обороты и принесло свои плоды. Анжелике легко далось усвоение турецкого языка, так как она в школе (в Алма-Ате) изучала казахский язык, относящийся к группе тюркских языков, и все слова были близки по значению и понятию. К концу обучения в академии она могла свободно разговаривать на турецком языке.
Итак, наступил 2000 год, моя дочь заканчивала Академию ПВ Украины. Все государственные экзамены она сдала на «отлично» и получила диплом с отличием, а на плечах у нее появились лейтенантские погоны. По распределению ей предписали служить в Одесском пограничном отряде, на КПП.

Первый свой офицерский отпуск, после окончания академии, она проводила в Хмельницком.
Когда бабушка моей дочери узнала о распределении и месте ее предстоящей службы, она моей жене задала вопрос: «Люба, а ты что, ее одну туда отпустишь?» Люба ответила, что Анжелика уже взрослая, не страшно, что она отобьется от своего родного гнезда.
В конце июля 2000 года у Анжелики заканчивался отпуск и ей надо был отправляться к месту службы. Жилье, вновь прибывшим офицерам, в пограничном отряде не предоставлялось. Поэтому я взял короткий отпуск, на 3 суток, по семейным обстоятельствам и уехал в Одессу вместе с Анжеликой, чтобы помочь ей найти жилье. Поездом, в тот вечер, на Одессу ехало много выпускников; на вокзале, в Одессе, встречал их отрядной автобус; поехал с ними на автобусе и я.
По прибытию в пограничный отряд, я зашел в отделение строевое и кадров, узнал, в каком отделении КПП предстоит служить моей Анжелике. Ее распределили в отделение КПП «Одесса-1», – куда она ранее пожелала.
Все, прибывшие офицеры-выпускники, и я, поселились в отрядной гостинице «Белый Аист». У молодых офицеров с следующего утра начинались занятия на 5-ти дневных сборах, а я решил походить по городу и поискать Анжелике жилье.
Начал я искать жилье поближе к отряду; подходил к большим домам, обращался к дежурным о наличии сдающегося жилья, договаривался с владельцами квартир и узнавал условия сдачи внаем. Все, что было подходящее, я себе записывал в блокнот. В конце первого дня купил себе газет с объявлениями, вечерком почитал и узнал: в каком районе больше всего сдается жилья.
На второй день я пошел искать жилье подальше, в тот район, где вычитал в объявлениях. Там я подыскал несколько однокомнатных квартир, записал их адреса, а после обеда поехали с Анжеликой смотреть. Одна из квартир Анжелике понравилась и она решила ее снимать. Эта квартира находилась на 6-м этаже 16-ти этажного дома. Автобусная остановка была совсем рядом, так что все устраивало мою дочь. Мы заплатили за месяц проживания наперед; Анжелика получила у хозяйки ключи и поехала перевозить свои вещи. А я вечером уехал домой, в г. Хмельницкий.
Наступил 2001 год – последний год моей офицерской службы. Мне в январе стукнуло 54 года. На кафедре начала подпирать молодежь, которая быстро приобретала ученые степени. Вдобавок, в марте месяце 2001 года на кафедрах пошли сокращения, – начали сокращать такую должность, как заместитель начальника кафедры по научной работе. На нашей кафедре был молодой заместитель начальника кафедры по научной работе подполковник Баратюк В.И., его должность сокращалась. Со мной переговорил начальник кафедры полковник Лазоренко Ю.П. и предложил следующее: так как мне оставалось служить до 55 лет несколько месяцев, и тогда все равно придется увольняться, то лучше уволиться в августе 2001 года и, пока имеется одна свободная должность преподавателя, то он меня брал вольнонаемным преподавателем на эту офицерскую должность. Я согласился.
Меня сначала отправили в отпуск за 2001 год, а потом в госпиталь на ВВК, в Киев.
Когда я был в отпуске, дочь Лена 3 мая 2001 года родила мне внучку Викторию.
Находился я в госпитале на обследовании целых 18 дней (с 26-го июня по 14-е июля 2001 года).
Когда-то в лейтенантские годы, я имел баротравму и это было записано в моей медицинской книжке. Работая в ШСС, я на сборах офицеров отряда показывал стрельбу из РПГ-7 (ручного противотанкового гранатомета). Стрелял из-за кирпичной стенки, был сильный порывистый ветер, и при выстреле, отраженная волна выхлопных газов от находящейся сзади стены, ударила мне по ушам. Ударила так, что зазвенело в ушах и я ничего не слышал целую неделю – слышен был один звон в ушах. Потом все прошло, но притупилась слышимость левым ухом. Работая преподавателем в Алма-атинском ВПКУ, я в госпитале снимал аудиограмму. И этот документ сохранялся в моей медицинской книжке.
На ВВК, при моем увольнении, лечащий врач решил послать меня в институт для проверки слуха, указывая на то, что, если подтвердится, то будет 5-ти процентная надбавка к пенсии и надлежит выплата денежной компенсации за потерю здоровья при прохождении военной службы. Копию результатов обследования мне вручили на руки, меня выписали из госпиталя и я уехал в г. Хмельницкий дослуживать, ожидая приказа Командующего ПВ Украины о моем увольнении из войск.
В один год со мной (в апреле 2001 года) увольнялся в запас мой однокурсник по Алма-атинскому Высшему пограничному командному училищу полковник Рокочий В.А. Он был на два года моложе меня, так что ему следовало бы еще служить. Но что сделал Командующий Пограничными войсками Украины генерал-полковник Алексеенко Б.Н., переманивший полковника Рокочего В.А. с Москвы, с Военной академии им. М.В. Фрунзе?
Для того чтобы уволить полковника Рокочего В.А. – сократили его должность. Поэтому Валерию Андреевичу было некуда деваться, как не уволиться по сокращению штатов. На нижестоящую должность он не соглашался. С полковником Рокочим В.А. до того цинично поступили, что, находясь еще в госпитале на ВВК и не дождавшись приказа об увольнении, – эту должность восстановили и назначили проректором по научной работе полковника-армейца, доктора наук, который ничего не смыслил в охране государственной границе и о пограничных войсках.
В июле 2001 года моя младшая дочь нам с женой сообщила, что выходит замуж. День регистрации был назначен на 10 августа. За три недели до свадьбы я встречался с будущими сватами, которые проживают в Одессе. При встрече мы обговорили все вопросы относительно свадьбы, и свадьбу решили сыграть в Одессе.
Мой сват, Станислав, оказался бывшим военным. Служил он в авиации, был заместителем командира полка, уволился подполковником в 1998 году, хотя он был пятью годами младше меня. Сваха, Татьяна, работала в школе учителем начальных классов и до сих пор (2018 год) работает. У них в семье только один сын – Владислав.
После увольнения в запас мой сват работал на фирме «Одесский каравай» начальником службы безопасности.
Свадьба прошла весело, отмечали два дня, сильная жара в Одессе не стала помехой.

Отредактировано nikolay (2018-03-14 19:18:02)